Александр Цыпкин: «У меня вообще нет желания писать»
Поговорили с драматургом и сценаристом про новый проект «Три сестры» от KION и ТНТ, о минусах популярности «Беспринципных» и помогают ли соцсети стать успешным писателем.
Александр Цыпкин попал в писательство не сразу. Сначала он работал в сфере международных отношений семь лет, потом достаточно долго занимался пиаром и маркетингом. И после всего этого, когда ему было около 40 лет, он начал заниматься творчеством. За эти годы его рассказы со сцены читали топовые актеры: Константин Хабенский, Сергей Бурунов, Данила Козловский, Александр написал 27 сценариев для кино и сериалов, и вместе с этим у него вышло более десятка сборников с рассказами и пьесами. В интервью для GALA обсудили с Цыпкиным новый проект «Три сестры» с Ларисой Гузеевой и Павлом Деревянко, страх в писательском деле и минусы успеха «Беспринципных».
— Вы родились в Ленинграде. Каким вы его запомнили из детства? Есть ли какие-то места в городе, по которым сейчас скучаете (если сравнивать с современным Питером)?
— Это, скорее, загородные места — дача, где я вырос. Я скучаю по этим диким лесам, большим пространствам, озёрам, на которых не было людей. Сейчас там всё застроили и эти места превратились в коттеджные посёлки. Да, по этому я скучаю. Что касается самого города, всё осталось же, слава богу. Ничего не исчезло. Стало только лучше — какие-то места привели в порядок.
— Вы из тех петербуржцев, для которых Санкт-Петербург — самый главный и красивый город на планете? Или Москва уже успела занять место в вашем сердце?
— Я просто по самому факту своего рождения, естественно, восхищаюсь Петербургом. Это нормально. При этом я с огромной любовью отношусь к Москве. Я люблю её архитектуру, настроение, сервис, людей. Это два города, которые я люблю в равной степени. Зачем их противопоставлять?
— Во многих интервью у вас проскальзывало восхищение и уважение к медицинской профессии. Родители, бабушки, дедушки — все медики. Не было ли на вас давления, чтобы вы пошли в медицинский? Спокойно ли отнеслись родственники к тому, что вы хотите идти своей дорогой?
— Абсолютно нормально моя семья отнеслась к тому, что я не пошёл в медики. Я даже не помню, что меня хоть кто-то туда тянул. Дело в том, что медики как никто знают, насколько это тяжелейший труд. И идти в эту профессию по принуждению просто нельзя: только в том случае, если у тебя есть беззаветная вера, что ты хочешь этим заниматься, что это твоё призвание.
Я абсолютно уверен, что, когда люди рождаются, высшие силы просто статистически кого-то одаривают или, наоборот, утяжеляют человека желанием стать врачом. Потому что работа врача — это трудная история. Ещё во время обучения, когда ты стажируешься в качестве санитара, ты сталкиваешься с самыми тяжёлыми физиологическими проявлениями человека: выносишь судно за чужими тебе людьми. Физически это непросто, но ты должен всё это терпеть и относиться ко всему с принятием. Люди попадают в больницы как для совсем богатых, так и для совсем бедных. Представляете, что там вообще творится?
Дальше: это колоссальная ответственность! Если я как автор текста что-то не так напишу, то ничего особо не произойдет — при худшем раскладе сериал будет чуть менее популярным. А если ошибается врач, то человек может просто умереть. Или у человека может быть испорчена жизнь. Из-за какой-то врачебной ошибки может, допустим, не выжить ребёнок. И вот как врачу смотреть потом в глаза родителей?
Это совершенно другая мера ответственности и другое содержание работы. Никто в здравом уме не заставит своего ребёнка пойти во врачи. Соответственно, меня тоже не заставляли. Может, они и радовались, что я сам не захотел, ведь знают, насколько это непростой путь.
— Вселенная «Беспринципных» очень успешна, недавно вышли «Беспринципные в Питере». Планируете дальше продолжать путешествие по другим городам и локациям?
— Мы не знаем. Жизнь героев «Беспринципных» настолько же непредсказуема, насколько район, в котором они живут. Мы не знаем, что будет дальше. Посмотрим!
— Когда из ваших рассказов появлялся сценарий, а потом и сериал — ожидали такого успеха? Или для вас это было неожиданностью?
— Никто не ожидал, что сериал станет, по сути, культовым. Его знают все, и он уже становится частью культуры. Конечно, мы обрадовались, когда сериал стал настолько успешным. Но у этого есть свои минусы, как мы недавно обсуждали это с продюсером и создателем «Беспринципных» Данилой Шараповым. Конечно, нам будет сложно сделать что-то более известное, чем «Беспринципные». Таких настолько известных сериалов — единицы. Но это не значит, что их не нужно делать, — мы абсолютно уверены во всех остальных наших проектах.
— Отдельно хочется поговорить про новый проект «Три сестры», который создавался совместно с ТНТ и KION. Чем он вас заинтересовал? Почему Чеховское произведение до сих пор актуально?
— Это хороший и качественный в своём жанре продукт. Веселый, драйвовый, с острыми темами, хорошо срежиссированный и с прекрасной игрой «звездных» актеров. Идеальная пятница. И, конечно, как мне кажется, важно, что мы поднимаем стигматизированную тему отношений с разницей в возрасте, когда женщина старше.
А по поводу Чехова - ну это же стеб. Да простит нас Антон Павлович, но три сестры у нас в сериале есть – факт.
— Вы здесь в роли креативного продюсера. Расскажите, что конкретно делали на проекте?
— Смотрел, что происходит в сценарии, также мы советовались по актёрам и в моментах продвижения фильма. Знаете, тут был такой коллективный разум, и в разных частях я принимал участие. Но непосредственно написанием сценария я не занимался. Конечно, я его смотрел и мог высказать своё мнение, и всё.
— В этом проекте вы еще актёр. Для вас это развлечение или есть амбиции в этом направлении?
— Нет, конечно, что вы! Я могу сыграть максимум эпизод где-нибудь, как было это в «Трёх сестрах». Я считаю, что реальной актёрской работой должен заниматься человек с образованием, когда этому уделялось большое количество времени. Да, я хорошо читаю рассказы со сцены — и, наверное, в некоторой степени могу называться актёром, когда я играю свои образы со сцены. И то я не играю, я всё-таки читаю.
Я не собираюсь становиться профессиональным актёром, потому что у меня нет ни навыков, ни образования. Могу сыграть только эпизоды, которые более-менее в меня попадают (или с незначительными отклонениями от моего образа). Нет, я ни в коем случае не хочу занимать место профессиональных актёров.
— Вы писатель, драматург, сценарист, чтец, продюсер и еще множество ипостасей. Этот мультиинструментализм был с рождения? Или воспитали его в себе?
— Нет-нет-нет, мне всегда было скучно одним и тем же заниматься. У меня в жизни есть три этапа. Первый — моя профессия: международные отношения. Я 7 лет отработал в международных организациях разных размеров, и мне это нравилось. Потом я ушёл в пиар и маркетинг и отработал там достаточно долго. И только после этого, в районе 40 лет, ушёл в творчество — и это моя следующая жизнь.
Внутри этого творчества я постоянно что-то новое пробую. К списку того, чем я занимаюсь, можно прибавить ещё большой объём журналистской работы (теле- и радиоведущий). Я беру очень много интервью — от 50 до 70 в год — у совершенно разных людей. Также я читаю много лекций. Это направление мне нравится. Шизофрения должна во что-то превращаться хотя бы так (смеётся).
— Вы один из создателей премии «Диалоги в кино». Как пришла идея?
— Мне кажется, есть некий недостаток в том, что сценаристов мало знают. Дело даже не в премии, скорее, а в том, что мы хотим, чтобы сценаристов знали в лицо. Это и привело нас к идее создать премию. Нам важно, чтобы люди понимали, что фильм создаётся на базе какого-то текста и у автора этого текста есть свои права на славу и известность, потому что без него ничего не было бы.
— Диалоги — это самая сложная часть в сценарии? Как у вас получается создавать живые и интересные диалоги?
— Диалоги вообще не являются для меня проблемой. Я могу писать их в неограниченном количестве. Это самое простое, что для меня есть в кино. Для меня гораздо сложнее другие вещи.
— Вы как-то упоминали, что есть страх, что в какой-то момент можете исписаться. Что для вас значит этот термин — низкие продажи, самому не нравится текст, не хочется больше ничего писать?
— Ситуация, при которой мои тексты никому не нужны и не интересны. Страх исписаться есть у любого человека, который пишет. Это нормально. Но мне есть чем заниматься помимо творчества.
— Никому или лично вам не будет интересно, что вы пишите?
— Другим людям. Самое ужасное, когда ты считаешь, что это интересно, а другие люди так не считают. Ты начинаешь думать, что они все не доросли до твоих текстов, а это чаще всего полная ерунда. Мы пишем всё-таки для людей, не для себя. Любой творческий человек существует в квантовой физике, в контексте наблюдения за ним. Если написать самый лучший роман, который никто никогда не прочтёт, то можно считать, что его не существует. Он начинает жить, когда его прочитали. Хотя бы один человек. До тех пор, пока этого не случилось, можно считать, что его нет. Соответственно, мы зависим от того, насколько понравилось другим людям то, что мы сделали. Может быть такая ситуация, что только одному человеку из тысячи понравилось, но понравилось так, что это изменило его жизнь. Тогда этот роман в любом случае того стоит.
Но если его никто не прочёл, то зачем это всё? Меня волнует, чтобы люди, которые читают мои произведения, считали, что это всё так же хорошо или стало ещё лучше.
— Вы довольно много пишете, и фраза «нет вдохновения» явно не про вас. Как у вас это получается? Всегда есть желание писать или просто заставляете себя?
— А у меня вообще нет желания писать (cмеётся). У меня есть желание только читать рассказы со сцены, но для того, чтобы читать рассказы со сцены, приходится их писать. А желания писать у меня вообще нет.
— Вы не раз говорили, что сейчас есть все возможности, чтобы пробиться творческому человеку и быть услышанными. То есть история Ван Гога, Франца Кафки больше невозможна? Не считаете, что сейчас настолько много внимания уделяется блогерам, тиктокерам и прочим, что гении или просто талантливые творцы все равно будут недостаточно услышаны?
— Наверное, некоторое размывание, конечно же, есть. С одной стороны, сейчас нет барьеров для людей в виде редакторов, издателей и так далее, потому что любой может обратиться к неограниченному клубу своих потенциальных зрителей. А с другой стороны, действительно, могут обратиться все — и в этом шуме могут потеряться по-настоящему талантливые люди. Да, такой риск есть, но всё равно свобода всегда лучше ограничений. Сейчас этих ограничений нет. Мне кажется, если талантливый человек приложит определённые усилия, он в итоге достигнет ситуации, когда на него обратят внимание.
Ну, мне так кажется. Я же могу только на своем примере рассуждать. Я абсолютно верю, что не в сетевую эпоху не факт, что у меня что-то получилось бы. Скорее всего, я бы уже застрял на уровне редактора, который бы сказал, что это сейчас неинтересно или не очень хорошо написано. А так: соцсети — раз и сделали это всё очень популярным.
— Вас называют «мастер зрительских хитов». С этим сложно спорить. Как вы считаете, в чем секрет хитового проекта, книги, сериала?
— Этого не знает никто! Поверьте, если хоть кто-то узнает секрет хитового проекта, то мир сразу же изменится. Более того, ведущие зарубежные голливудские компании не знают секрет хита. Иначе бы все выпускали хиты. А так почему-то один фильм взлетает, а один не взлетает. Какой секрет фильма «Анора»? Никто не знает, почему он взлетел. Кого не спросишь, у всех спорные впечатления — вопросов нет только к игре Юры Борисова. Да и вообще к игре актёров. А к фильму вопросы есть, но он взлетел. А есть фильмы, которые, казалось бы, обречены на успех — провалены. Никто не знает секрета. Ни один человек. Какие-то фильмы, которые выходят по моим сценариям, взлетают бешено, а какие-то — ну, просто хорошее кино.
— Вы собираете полные залы, ваши сериалы хитовые, книги — бестселлеры, со сцены их читают лучшие отечественные и даже зарубежные актеры. А что вы считаете своим главным достижением в профессиональной деятельности?
— Наверное, театральные постановки в «Современнике» и в Московском художественном театре. Это с точки зрения драматургии. Далее, мы вернули на сцену литературные чтения. До нас этого именно в таком формате просто не существовало. Когда на сцене актёр, писатель вместе читают тексты, и не комедийные, а драматические. Это придумали мы. Были поэтические вечера, сатирические чтения, но такого, что сделали мы, раньше не существовало.
— Вы думаете о том, что будет после смерти? Книги, сериалы останутся? Вам важно, чтобы читали и знали будущие поколения?
— Знание авторов будущими поколениями согревает любого человека. Да, конечно, мне это важно, но я этим не одержим. Я готов взять славой сегодня.
Популярное
Очередная безголосая звезда: как артисты обманывают зрителя фонограммой
Певцов казнить (,) нельзя помиловать. Почему мы любим живой звук и испытываем отвращение к искусственному?
Углеводы правильные и не очень: в чём разница?
Вы наверняка слышали про сложные и простые углеводы, но так и не поняли, в чём между ними отличие. А зачем вообще это знать?
Полезные свойства лисичек: как их готовить и есть
Вместе с врачами ищем плюсы и минусы в популярных сезонных продуктах.
В парке «Чёрное озеро» откроется фотовыставка об истории Казанского цирка
Редкие архивные кадры может увидеть каждый желающий с 6 по 23 августа.